Всё может быть и быть всё может,
И всё, однако, может быть,
Но одного лишь быть не может -
Того, чего не может быть!
И всё, однако, может быть,
Но одного лишь быть не может -
Того, чего не может быть!
суббота, 29 октября 2005
"Der Mohr hat seine Arbeit getan; der Mohr kann gehen"
"дневник закрыт" - я всегда хотела это сказать.
понедельник, 24 октября 2005
"Der Mohr hat seine Arbeit getan; der Mohr kann gehen"
Захожу на кухню и бросаю вопрошающий взгляд на родителей. Дескать, ну что, скажете чего-нибудь хорошего али мне так уйти?
Говорят. Что-то. Определённо.
Мне кажется, опухло лицо. Ставлю чашку на стол, краем глаза заглядываю в зеркало - ничего себе, очень даже нравлюсь себе, косая чёлка тоже ничего. Сделала себе такое извращение на голове на пару дней, пока до цирюльника не доползу. А я, оказывается, умею быть симпатичной, обрадовала.
В кухне пахнет чем-то тёплым, сладковатым и несомненно вкусным, мама подбирает рамку для новой вышивки, папа читает журнал - всё как-то по-волшебному, совсем как по-зимнему почти. И я вдруг понимаю, что зима в этом году - совсем не такая будет, как раньше. Да и Самайн тоже на носу - уж я-то устрою поминки всему кладбищу!
Тряхнула головой, улыбнулась, налила чаю. Похорошело, да и я сама, кажется, немного похорошела. Да, неплохо было бы. Но - плевать, на самом деле.
В ходе долгих раскапываний во время "генеральной уборки" нашла много чего интересного. Например, как подруга почти что заставила меня вести дневник, который в итоге обернулся "сборником смешных фраз и картинок" (ну не умею я их вести!!!). Или вот куча грамот и целых две медали, из которых выходило, что я 4 года честноотпахала отмахала руками, ногами, головой и прочими частями тела на поприще боевых искусств каратэ-до. Это называется, деточка "черепашек ниндзя" в своё время насмотрелась по телеку.
Начала вспоминать, что как раз в это время у меня и начали появляться первые настоящие друзья-приятели в Москве - большом, странном, но красивом (тогда ещё) городе. Я росла не то чтобы уж совсем паинькой, но и не особым драчуном, так, всего в меру было - ссадины, царапины, синяки, порванные штаны, заборы, турники, качели, драки, но в то же время у меня не было врагов - абсолютно. Как, впрочем, насколько я знаю, нет их и сейчас. Если только в каком-нибудь Муромске, о которых я не знаю. Да и они сами вряд ли догадываются.
В общем, общего веселья и на мою долю сполна хватало. В то время я, как оказалось, по большей части старалась (да так и получалось само собой) водиться с мальчишками. С ними было как-то интереснее - всякая техника, конструкторы, футбол (хотя сейчас абсолютно к этому виду спорта равнодушна) и проч и проч - во всё это посвящали и меня. Да и выглядела я само собой - в детстве меня единогласно стригли вроде бы не под мальчика, но выходило почему-то именно так. Меня это сначала уязвляло, но потом я плюнула - хотите мальчика? Сделаем вам мальчика! Только потом - чур не обижаться!
Ну и вот, что мы имеем сейчас на руках - непонятно что. В общем-то, меня до сих пор некоторые принимают за "особь мужского полу". Не знаю, как они только умудряются...
Перечитала некоторые предыдущие посты и честно удивилась: неужели я такое написала? Оказалось - да, действительно я. Ни за что бы не подумала! А оно вон как. Ну да ладно. Мне, чего и говорить, кое-что понравилось, не всё, но кое-что, а это уже плюс - или минус - кому как покажется. А я собираю манатки и валю куда-нибудь в неизвестность, где мне сейчас самое место - подумать, остепениться, а лучше - вовсе поселиться или наоборот - найти то, чего уж точно никто не ищет! А потом - показать его. Вам или оставить себе - тут уж как повезёт [далее я ещё много-много могу говорить, но, на мой взгляд, бессмысленно, да и не умею я должным образом прощаться, так что - воздержимся]
Что ещё хотела сказать? Пожалуй, нечего больше. На прощанье я никогда не находила слов, потому как - всегда возвращалась. Может и в этот раз...
А больше сказать нечего. Разве что,
*раскинув руки в стороны, напевает: Я ннаконец-то-о-о-ооо!... Свободна как ве-е-ееетее-е-ер!*...
Говорят. Что-то. Определённо.
Мне кажется, опухло лицо. Ставлю чашку на стол, краем глаза заглядываю в зеркало - ничего себе, очень даже нравлюсь себе, косая чёлка тоже ничего. Сделала себе такое извращение на голове на пару дней, пока до цирюльника не доползу. А я, оказывается, умею быть симпатичной, обрадовала.
В кухне пахнет чем-то тёплым, сладковатым и несомненно вкусным, мама подбирает рамку для новой вышивки, папа читает журнал - всё как-то по-волшебному, совсем как по-зимнему почти. И я вдруг понимаю, что зима в этом году - совсем не такая будет, как раньше. Да и Самайн тоже на носу - уж я-то устрою поминки всему кладбищу!
Тряхнула головой, улыбнулась, налила чаю. Похорошело, да и я сама, кажется, немного похорошела. Да, неплохо было бы. Но - плевать, на самом деле.
В ходе долгих раскапываний во время "генеральной уборки" нашла много чего интересного. Например, как подруга почти что заставила меня вести дневник, который в итоге обернулся "сборником смешных фраз и картинок" (ну не умею я их вести!!!). Или вот куча грамот и целых две медали, из которых выходило, что я 4 года честно
Начала вспоминать, что как раз в это время у меня и начали появляться первые настоящие друзья-приятели в Москве - большом, странном, но красивом (тогда ещё) городе. Я росла не то чтобы уж совсем паинькой, но и не особым драчуном, так, всего в меру было - ссадины, царапины, синяки, порванные штаны, заборы, турники, качели, драки, но в то же время у меня не было врагов - абсолютно. Как, впрочем, насколько я знаю, нет их и сейчас. Если только в каком-нибудь Муромске, о которых я не знаю. Да и они сами вряд ли догадываются.
В общем, общего веселья и на мою долю сполна хватало. В то время я, как оказалось, по большей части старалась (да так и получалось само собой) водиться с мальчишками. С ними было как-то интереснее - всякая техника, конструкторы, футбол (хотя сейчас абсолютно к этому виду спорта равнодушна) и проч и проч - во всё это посвящали и меня. Да и выглядела я само собой - в детстве меня единогласно стригли вроде бы не под мальчика, но выходило почему-то именно так. Меня это сначала уязвляло, но потом я плюнула - хотите мальчика? Сделаем вам мальчика! Только потом - чур не обижаться!
Ну и вот, что мы имеем сейчас на руках - непонятно что. В общем-то, меня до сих пор некоторые принимают за "особь мужского полу". Не знаю, как они только умудряются...
Перечитала некоторые предыдущие посты и честно удивилась: неужели я такое написала? Оказалось - да, действительно я. Ни за что бы не подумала! А оно вон как. Ну да ладно. Мне, чего и говорить, кое-что понравилось, не всё, но кое-что, а это уже плюс - или минус - кому как покажется. А я собираю манатки и валю куда-нибудь в неизвестность, где мне сейчас самое место - подумать, остепениться, а лучше - вовсе поселиться или наоборот - найти то, чего уж точно никто не ищет! А потом - показать его. Вам или оставить себе - тут уж как повезёт [далее я ещё много-много могу говорить, но, на мой взгляд, бессмысленно, да и не умею я должным образом прощаться, так что - воздержимся]
А больше сказать нечего. Разве что,
люблю вас, улетаю!
*раскинув руки в стороны, напевает: Я ннаконец-то-о-о-ооо!... Свободна как ве-е-ееетее-е-ер!*...
воскресенье, 23 октября 2005
"Der Mohr hat seine Arbeit getan; der Mohr kann gehen"
Мыши в лошадь, пёс в лакея, конь в кучера, а тыква – в карету. Разве бывает так? Так, как бывает в сказке? Бывает?
Наша извечная проблема состоит в том, что все сказки мы, по какой-то неизвестной причине, примеряем если не на себя, то на нашу отнюдь не сказочную жизнь: «Ведь так бывает только в сказке! Жизнь-то – совсем другое!..»
Фартук служанки никогда не превращается в платье для бала, а хрустальные башмачки невозможно сделать из деревянных башмаков. Да и волшебная фея-крёстная вряд ли появится из воздуха (могу не согласиться: из исследований современных физиков становится ясно, что мысли материальны, значит, фея-крёстная вполне может материализоваться…) с волшебной палочкой наперевес.
Об этом я думаю, смотря диснеевский мультфильм «Золушка» - один из любимых моих и самый любимый мамин мультик. Чего и говорить, у Криса было буйное воображение, когда он писал эту сказку…
В общем-то, я всего лишь хотела сказать, что сказка замечательная, не зря её Дисней рисовал аж шесть лет
С моей стороны полное извращение постить тут самодельные фотографии с телевизора, руки мне за это оторвать с корнями, конечно же, сразу говорю, что кадры - отвратительного качества, но удержаться не могу, поэтому в комменты заходим по желанию, посмотреть на Золушку и Хэппи Энд...
"Золушка" ака "Чамбермэйд"...
Наша извечная проблема состоит в том, что все сказки мы, по какой-то неизвестной причине, примеряем если не на себя, то на нашу отнюдь не сказочную жизнь: «Ведь так бывает только в сказке! Жизнь-то – совсем другое!..»
Фартук служанки никогда не превращается в платье для бала, а хрустальные башмачки невозможно сделать из деревянных башмаков. Да и волшебная фея-крёстная вряд ли появится из воздуха (могу не согласиться: из исследований современных физиков становится ясно, что мысли материальны, значит, фея-крёстная вполне может материализоваться…) с волшебной палочкой наперевес.
Об этом я думаю, смотря диснеевский мультфильм «Золушка» - один из любимых моих и самый любимый мамин мультик. Чего и говорить, у Криса было буйное воображение, когда он писал эту сказку…
В общем-то, я всего лишь хотела сказать, что сказка замечательная, не зря её Дисней рисовал аж шесть лет
С моей стороны полное извращение постить тут самодельные фотографии с телевизора, руки мне за это оторвать с корнями, конечно же, сразу говорю, что кадры - отвратительного качества, но удержаться не могу, поэтому в комменты заходим по желанию, посмотреть на Золушку и Хэппи Энд...
"Золушка" ака "Чамбермэйд"...
пятница, 21 октября 2005
"Der Mohr hat seine Arbeit getan; der Mohr kann gehen"
Иногда он не отвечает
А иногда не отвечает никогда
Иногда он отвечает на вопросы, которые я ещё не успела задать
А иногда задаёт вопросы, на которые я не могу найти ответа
Но чаще всего - он просто молчит.
Я не знаю, кто он. Должно быть, сбежал из какой-нибудь сказки, где играл второстепенную роль; переквалифицировался в профессиональные актёры и теперь работает с другими по системе Станиславского "Не верю!"
Зачем он? - я даже не знаю и не представляю. Знаю только, что не мой и не моё. Но всё запретное и ненужное - о! Это человеческий конёк просто-таки...
Я не знаю, но верю - что когда-нибудь будет. А вера, собственно, единственная вещь, которая держит нас всех на плаву, даже если её нет.
Больно, когда отворачиваешься и больно, когда смотришь в глаза. А я их просто закрываю, и от этого - ещё больней.
Зачем, если всё равно ничего, Господи, зачем?
О чём я думаю. Зачем я думаю об этом. Мне нельзя, нельзя мне. И всё тут. Ничего не поделаешь. Ни-че-го.
Любите тех, кто ближе к вам. Любите тех, кто, кажется, вас не любит.
А иногда не отвечает никогда
Иногда он отвечает на вопросы, которые я ещё не успела задать
А иногда задаёт вопросы, на которые я не могу найти ответа
Но чаще всего - он просто молчит.
Я не знаю, кто он. Должно быть, сбежал из какой-нибудь сказки, где играл второстепенную роль; переквалифицировался в профессиональные актёры и теперь работает с другими по системе Станиславского "Не верю!"
Зачем он? - я даже не знаю и не представляю. Знаю только, что не мой и не моё. Но всё запретное и ненужное - о! Это человеческий конёк просто-таки...
Я не знаю, но верю - что когда-нибудь будет. А вера, собственно, единственная вещь, которая держит нас всех на плаву, даже если её нет.
Больно, когда отворачиваешься и больно, когда смотришь в глаза. А я их просто закрываю, и от этого - ещё больней.
Зачем, если всё равно ничего, Господи, зачем?
О чём я думаю. Зачем я думаю об этом. Мне нельзя, нельзя мне. И всё тут. Ничего не поделаешь. Ни-че-го.
четверг, 20 октября 2005
"Der Mohr hat seine Arbeit getan; der Mohr kann gehen"
Ах да, совсем забыла: он же обещал зайти на чай...
"Der Mohr hat seine Arbeit getan; der Mohr kann gehen"
Все приходят тогда, когда уже ни хрена не надо. О тебе начинают заботиться и с тобой начинают носиться тогда, когда ты уже успел от всего отказаться, от мыслей, друзей, вещей, глаз, рта, ушей, мира, жизни и других немаловажных вещей. Когда ты уже успел раскрыть рот навстречу Вечности и сказать "Ладно. Хорошо. Твоя взяла"Почему?
Почему вы приходите тогда, когда уже ничего не надо, когда уже поздно?
Тебя начинают ободрять, любить и жалеть именно тогда, когда ты недоумеваешь по поводу того, что старые раны - зажили почти что и остались лишь некрасивые рубцы почему?
взгляд безнадёжно больного человека...
Почему вы приходите тогда, когда уже ничего не надо, когда уже поздно?
Тебя начинают ободрять, любить и жалеть именно тогда, когда ты недоумеваешь по поводу того, что старые раны - зажили почти что и остались лишь некрасивые рубцы почему?
Трамвай, Дом, Премия, Каста, Бродяга, Вилка, Тени, Загадки, Ключи и всевозможные Предсказания и Знаки
Сказки, правдивые Истории об ужасном, рассказанные на ночь, руки под кроватью, плюшевые игрушки, использующиеся далеко не по назначению
Дождь в квартире, случайные и короткие, но многозначащие Встречи и Свидания, новые Люди и их старые Проблемы
Победы, Разочарования и Огорчения
новые Друзья, о которых всё знаешь, и старые Знакомцы, о которых не знаешь ровным счётом ничего, много Мёда, Коломенское
Парки, Леса и Островки, палая Листва, неопределённые, но такие заманчивые Цели и пути их двусмысленного Достижения
Геройства, Страдания, Жалость и снова Победа, а потом - Пустота и Огорчение, Крушение всех Желаний и Возможностей
Невозможное и, конечно же, Мечты
Волшебство и простая бытовая Магия ничего не значащих для вас Людей, Поступление и Проступки, за которые вовсе не надо в очередной раз Платить
томительное Ожидание звонка или смс и опять неожиданный Звонок, когда совсем не Ждёшь
Спасение другом, которого уже перестал таковым считать и Радость каждого дня своего сиюминутного Мгновения Жизни
обыкновенная лёгкая Влюблённость, преподносящяя тяжёлые Последствия, Отход от Мира и Путешествие за Семью Горами
Духовный всё же поиск и Приход к совершенному ничему, в ничтожном Смятении, зачем-то Чтение статей и ненужных Книг с большой буквы
Подвох и Раздвоение личности, преследуемое во снах, Краска и простая Измена своей Судьбе, которая и вряд ли когда-то по настоящему существовала
Сказки, правдивые Истории об ужасном, рассказанные на ночь, руки под кроватью, плюшевые игрушки, использующиеся далеко не по назначению
Дождь в квартире, случайные и короткие, но многозначащие Встречи и Свидания, новые Люди и их старые Проблемы
Победы, Разочарования и Огорчения
новые Друзья, о которых всё знаешь, и старые Знакомцы, о которых не знаешь ровным счётом ничего, много Мёда, Коломенское
Парки, Леса и Островки, палая Листва, неопределённые, но такие заманчивые Цели и пути их двусмысленного Достижения
Геройства, Страдания, Жалость и снова Победа, а потом - Пустота и Огорчение, Крушение всех Желаний и Возможностей
Невозможное и, конечно же, Мечты
Волшебство и простая бытовая Магия ничего не значащих для вас Людей, Поступление и Проступки, за которые вовсе не надо в очередной раз Платить
томительное Ожидание звонка или смс и опять неожиданный Звонок, когда совсем не Ждёшь
Спасение другом, которого уже перестал таковым считать и Радость каждого дня своего сиюминутного Мгновения Жизни
обыкновенная лёгкая Влюблённость, преподносящяя тяжёлые Последствия, Отход от Мира и Путешествие за Семью Горами
Духовный всё же поиск и Приход к совершенному ничему, в ничтожном Смятении, зачем-то Чтение статей и ненужных Книг с большой буквы
Подвох и Раздвоение личности, преследуемое во снах, Краска и простая Измена своей Судьбе, которая и вряд ли когда-то по настоящему существовала
взгляд безнадёжно больного человека...
"Der Mohr hat seine Arbeit getan; der Mohr kann gehen"
Опять меня огорошил своим звонком почти что самый необыкновенный парень, которого я знаю.
Кит опять позвонил тогда, когда я совсем не ожидала, и опять извинялся за то, чего, в общем-то, не было. Ну, в общем, всё как всегда, только опять через жэ, невообразимое и великолепное жэ.
Елена Валерьевна - вы всё же, должна вам признаться, великая ябеда, конечно, но, ради бога, признайтесь - что вы такого наговорили бедному мальчику, что он так перепугался, что даже решил принести извинения в устном варианте?! Даже я, кажется, на такое не способна. Фак.т.
Кит опять позвонил тогда, когда я совсем не ожидала, и опять извинялся за то, чего, в общем-то, не было. Ну, в общем, всё как всегда, только опять через жэ, невообразимое и великолепное жэ.
Елена Валерьевна - вы всё же, должна вам признаться, великая ябеда, конечно, но, ради бога, признайтесь - что вы такого наговорили бедному мальчику, что он так перепугался, что даже решил принести извинения в устном варианте?! Даже я, кажется, на такое не способна. Фак.т.
среда, 19 октября 2005
"Der Mohr hat seine Arbeit getan; der Mohr kann gehen"
Меня опять отшили. Да не в том смысле отшили, а в смысле, что обосрали лучше друзья. Да и не лучшие, да и вовсе они не друзья, слава тебе господи (слава ли?). Просто опять гадко стало – ну как так можно а? Ну как? Выжали из меня, можно сказать, полезную информацию, как из лимона сок, и зашвырнули меня – использованную шкурку! – за пределы собственного сознания и моей досягаемости. Ну и ладно. «Не очень-то и хотелось» - снова скажу я, уже в который раз.
Да… Не больно-то и хотелось. На самом деле, ох как хотелось, но вот меня снова лишили кислорода и почвы – мало-мальски твёрдой – под ногами. На почву я уже и так не привыкла рассчитывать, она всё время из-под ног уходит, кислород – это пройденный этап, доверие – я уже отучилась доверять кому бы то ни было, отучаюсь, кажется, доверять и себе, а вот дружба, верность, любовь, война полов, смерть, рождение, жизнь, одиночество – всё это и ещё много чего, абстрактные по сути вещи, да, но вот как же без них? Как же, если тебя насильно их лишают да ещё потом и плюют в морду, оставляя в тёмной пустой черноте твоего сознания, лишённого всяческих идей по поводу того, что делать дальше и как выжить при таком раскладе. Ладно это – всяких идей вообще.
Да и ещё меня лишают одиночества. Попользовались и ладно бы бросить, забыть на совсем или хотя бы не обращать внимания, но нет же, нет. Обязательно лишат ещё и блаженного состояния одиночества, когда только-только заживут раны на сердце и на душе. Подойдут и обязательно надрывным голосом больного параноика спросят «ой, зай! Что с тобой случилось?» Погладят по головке, выжмут всё до предела, выжмут всё до остатка и – снова кинут. А больно. Больно, когда кидают. Просто больно. Друзья, знакомые, живые, мёртвые, еле слышащие, глухонемые, незрячие, просто психи – всё равно больно. Больно.
Из блокнота:
Слушать тихое радио, сидеть на скамейке, чувствовать неразборчивые объяснения, дышать на листву, пинать мыском ботинка бачки, сложить руки на коленях, всматриваться по долгу в очертания, повернуться и увидеть знакомое лицо в незнакомой толпе, но тут же забыть и потерять, греться на солнце, подставляя холодное плечо, улыбаться в просто так, наблюдать за падением кленового листа ярко-алого цвета, слышать мягкий стук каблуков, болтать ногой, закинув её на другую, искать потерянные воспоминания в листве и никогда их не находить, смотреть на чьи-то чёрные лакированные туфли, пробегающие вверх ногами перед тобой и наблюдать, как расходятся перекрёстки.
Ловить взглядом свою тень, пристально смотреть глубоко в глаза, слышать поскрипывание несмазанного велосипеда
Из вчерашнего:
Я фыркнула и укрылась с головой. Мысли сумбурно перескакивали с одной на другую, и мне вновь хотелось оказаться в том же состоянии, что и примерно неделю назад – когда думать изредка и вполне приятно, голова почти пуста и легка, а на душе ветер смёл весь накопившийся мусор. Но такого состояния мне сейчас не вернуть, потому как то было жаленее, в тот раз меня пожалели: подарили вполне блаженную передышку, дали зализать свежие раны прямо поверх старых, толком не заживших рубцов, а теперь – с новыми силами, ещё толком не встав на ноги, затравленно озираясь по сторонам, как испуганная лисица – потихоньку толкают в спину, навстречу Миру во всём его необыкновенном великолепии и многообразии, будь оно трижды неладно.
Я опять обожглась тем же маслом, наступила на те же чёртовы грабли, обула всё те же ботинки на размер меньше. Или больше – тут уж как повезёт. Мазнула не по себе или просто не успела освободиться от былого, а уже ищу себе новых «приключений» на свои бренные потроха и чувства. Обожгли. Ударили. Перебили дыхание. Уложили на лопатки. И не подали руку помощи, впрочем, как и всегда. Люди – странные существа, что с них взять.
Да… Не больно-то и хотелось. На самом деле, ох как хотелось, но вот меня снова лишили кислорода и почвы – мало-мальски твёрдой – под ногами. На почву я уже и так не привыкла рассчитывать, она всё время из-под ног уходит, кислород – это пройденный этап, доверие – я уже отучилась доверять кому бы то ни было, отучаюсь, кажется, доверять и себе, а вот дружба, верность, любовь, война полов, смерть, рождение, жизнь, одиночество – всё это и ещё много чего, абстрактные по сути вещи, да, но вот как же без них? Как же, если тебя насильно их лишают да ещё потом и плюют в морду, оставляя в тёмной пустой черноте твоего сознания, лишённого всяческих идей по поводу того, что делать дальше и как выжить при таком раскладе. Ладно это – всяких идей вообще.
Да и ещё меня лишают одиночества. Попользовались и ладно бы бросить, забыть на совсем или хотя бы не обращать внимания, но нет же, нет. Обязательно лишат ещё и блаженного состояния одиночества, когда только-только заживут раны на сердце и на душе. Подойдут и обязательно надрывным голосом больного параноика спросят «ой, зай! Что с тобой случилось?» Погладят по головке, выжмут всё до предела, выжмут всё до остатка и – снова кинут. А больно. Больно, когда кидают. Просто больно. Друзья, знакомые, живые, мёртвые, еле слышащие, глухонемые, незрячие, просто психи – всё равно больно. Больно.
Из блокнота:
Слушать тихое радио, сидеть на скамейке, чувствовать неразборчивые объяснения, дышать на листву, пинать мыском ботинка бачки, сложить руки на коленях, всматриваться по долгу в очертания, повернуться и увидеть знакомое лицо в незнакомой толпе, но тут же забыть и потерять, греться на солнце, подставляя холодное плечо, улыбаться в просто так, наблюдать за падением кленового листа ярко-алого цвета, слышать мягкий стук каблуков, болтать ногой, закинув её на другую, искать потерянные воспоминания в листве и никогда их не находить, смотреть на чьи-то чёрные лакированные туфли, пробегающие вверх ногами перед тобой и наблюдать, как расходятся перекрёстки.
Ловить взглядом свою тень, пристально смотреть глубоко в глаза, слышать поскрипывание несмазанного велосипеда
Из вчерашнего:
Я фыркнула и укрылась с головой. Мысли сумбурно перескакивали с одной на другую, и мне вновь хотелось оказаться в том же состоянии, что и примерно неделю назад – когда думать изредка и вполне приятно, голова почти пуста и легка, а на душе ветер смёл весь накопившийся мусор. Но такого состояния мне сейчас не вернуть, потому как то было жаленее, в тот раз меня пожалели: подарили вполне блаженную передышку, дали зализать свежие раны прямо поверх старых, толком не заживших рубцов, а теперь – с новыми силами, ещё толком не встав на ноги, затравленно озираясь по сторонам, как испуганная лисица – потихоньку толкают в спину, навстречу Миру во всём его необыкновенном великолепии и многообразии, будь оно трижды неладно.
Я опять обожглась тем же маслом, наступила на те же чёртовы грабли, обула всё те же ботинки на размер меньше. Или больше – тут уж как повезёт. Мазнула не по себе или просто не успела освободиться от былого, а уже ищу себе новых «приключений» на свои бренные потроха и чувства. Обожгли. Ударили. Перебили дыхание. Уложили на лопатки. И не подали руку помощи, впрочем, как и всегда. Люди – странные существа, что с них взять.
вторник, 18 октября 2005
"Der Mohr hat seine Arbeit getan; der Mohr kann gehen"
Туман висит над остроконечными крышами узеньких улиц с высокими домами, уходящими куда-то в небо
- ...и теперь я вот думаю - Джуффин придумал Макса или всё-таки Макс Джуффина, - слова препода философии доходят до меня сквозь туман остроконечных крыш
Я выхожу на улицу и с упоением и бесконечной благодарностью вдыхаю осенний, чуть терпкий, густой воздух
Меня несёт со всей ненормальной моей дури в комнату брата, где он уже давно не живёт, прямо к чуть приоткрытому окну. Я вскакиваю на стол, подоконник, открываю нараспашку окно и кричу во всю глотку:
- ЧЁРТ ВОЗЬМИ!!!!!!!!!!!!! ТЫ СЛЫШИШЬ?!! СЛЫШИШЬ??!!?! Я ХОЧУ ЭТОГО!!!! Я, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, ХОЧУ ВСЁ ПОМЕНЯТЬ!!!!!! СЛЫШИШЬ??!! СЛЫШИШЬ, ТЫ?!!! ВЕЛИКИЙ, НЕПОВТОРИМЫЙ И БЕСПОДОБНЫЙ!!! ИЛИ КАК ТАМ ТЕБЯ ЕЩЁ НАЗЫВАЮТ!!! ВЫ!!! ВЫ СЛЫШИТЕ???!!! ХОЧУ НЕМЕДЛЕННО!!!! СЕЙЧАС!!! СИЮ ЖЕ МИНУТУ!!!!!
...но ничего, конечно же, не происходит...
Я пишу историю. Я вожу по тканевой поверхности холста толстой кистью, обмакнутой в жидкую масляную краску цвета сиринити, всех цветов видимого спектра. Я аккуратно вывожу буквы и картины или просто ляпаю кляксы одну на другой - и от этого складывается жизнь человечья. Холодная сталь ножа вонзается в холст - и нету жизни.
You may be every you wish, you want, you only could be - that's the fucking destroy of our limits and changes, of course.
"Сказка "Про Франческо и Шахматные Фигуры", конечно же, выходит нелепой повестью о том, кто опять захотел посягнуть на любопытство Вселенной и продлить и без того довольно-таки вечную жизнь. И хотя мальчику от рождения был ниспослан дар превращаться в игровые фишки - он всё равно пробует превратить королеву в табурет - а вдруг получится? Из этого и вытекает экзистенциальная потребность всякого живого или выдуманного существа иметь по разгадке на каждую придуманную Бесконечностью загадку..."
Я пишу стихи, завернувшись в тонкую японскую шаль, я пишу стихи латинскими иероглифами, ставя запятые вместо точек и восклицательных знаков, а изредка – просто прочерки. Но никаких многоточий – уже решено. Давно. Решено.
Звёзды падают в моих глазах, отражающих внешний мир, чёрно-синих глубоких озёрах густой мутной воды, в которых – запросто не то что утонуть, просто захлебнуться от счастья, когда попадаешься в эту жестокую ловушку не для моих глаз. Они растворяются где-то в берегах прибрежных островков суши, куда попадает странник, забредший по ошибки в мои глаза – вернётся или нет – это его уже проблемы
Ветер дует в моих глазах сильный и необычный; и в глазах моих – целый мир, который, увы, никто кроме него самого не видит. Но ты-то можешь туда заглянуть и увидеть – я знаю…
- ...и теперь я вот думаю - Джуффин придумал Макса или всё-таки Макс Джуффина, - слова препода философии доходят до меня сквозь туман остроконечных крыш
Я выхожу на улицу и с упоением и бесконечной благодарностью вдыхаю осенний, чуть терпкий, густой воздух
Меня несёт со всей ненормальной моей дури в комнату брата, где он уже давно не живёт, прямо к чуть приоткрытому окну. Я вскакиваю на стол, подоконник, открываю нараспашку окно и кричу во всю глотку:
- ЧЁРТ ВОЗЬМИ!!!!!!!!!!!!! ТЫ СЛЫШИШЬ?!! СЛЫШИШЬ??!!?! Я ХОЧУ ЭТОГО!!!! Я, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, ХОЧУ ВСЁ ПОМЕНЯТЬ!!!!!! СЛЫШИШЬ??!! СЛЫШИШЬ, ТЫ?!!! ВЕЛИКИЙ, НЕПОВТОРИМЫЙ И БЕСПОДОБНЫЙ!!! ИЛИ КАК ТАМ ТЕБЯ ЕЩЁ НАЗЫВАЮТ!!! ВЫ!!! ВЫ СЛЫШИТЕ???!!! ХОЧУ НЕМЕДЛЕННО!!!! СЕЙЧАС!!! СИЮ ЖЕ МИНУТУ!!!!!
...но ничего, конечно же, не происходит...
Я пишу историю. Я вожу по тканевой поверхности холста толстой кистью, обмакнутой в жидкую масляную краску цвета сиринити, всех цветов видимого спектра. Я аккуратно вывожу буквы и картины или просто ляпаю кляксы одну на другой - и от этого складывается жизнь человечья. Холодная сталь ножа вонзается в холст - и нету жизни.
You may be every you wish, you want, you only could be - that's the fucking destroy of our limits and changes, of course.
"Сказка "Про Франческо и Шахматные Фигуры", конечно же, выходит нелепой повестью о том, кто опять захотел посягнуть на любопытство Вселенной и продлить и без того довольно-таки вечную жизнь. И хотя мальчику от рождения был ниспослан дар превращаться в игровые фишки - он всё равно пробует превратить королеву в табурет - а вдруг получится? Из этого и вытекает экзистенциальная потребность всякого живого или выдуманного существа иметь по разгадке на каждую придуманную Бесконечностью загадку..."
Я пишу стихи, завернувшись в тонкую японскую шаль, я пишу стихи латинскими иероглифами, ставя запятые вместо точек и восклицательных знаков, а изредка – просто прочерки. Но никаких многоточий – уже решено. Давно. Решено.
Звёзды падают в моих глазах, отражающих внешний мир, чёрно-синих глубоких озёрах густой мутной воды, в которых – запросто не то что утонуть, просто захлебнуться от счастья, когда попадаешься в эту жестокую ловушку не для моих глаз. Они растворяются где-то в берегах прибрежных островков суши, куда попадает странник, забредший по ошибки в мои глаза – вернётся или нет – это его уже проблемы
Ветер дует в моих глазах сильный и необычный; и в глазах моих – целый мир, который, увы, никто кроме него самого не видит. Но ты-то можешь туда заглянуть и увидеть – я знаю…
осталось только подождать
воскресенье, 16 октября 2005
"Der Mohr hat seine Arbeit getan; der Mohr kann gehen"
Чёрт. Я, понимаете ли, нахожу, что искала.
Череда непонятных странностей в случайных дневниках приводит меня в прибежище Чеширского кота, от которого я узнаю про существование некой "Теххи". Кот улыбается мне своей незабываеомй улыбкой и растворяется в приближающихся сумерках, одаривая на память волшебным клубком, который на первом же повороте дороги обернётся колючим ёжиком и разбежится аж двумя Снусмумриками.
Поиски, я думала, закончатся в доме леди Теххи, откуда я попала в тёмную её обитель, что имеет множество дыр в своей ткани реальности и прямо-таки просвечвивает плюшевыми расчудесностями.
Далее я нахожу знакомые следы Мелодианы и Чеширского кота, который успел замести свои усы хвостом и увернулся от моего цепкого взгляда за листвой БСМ(Ф), чтоб ему пусто было.
Дом на Судьбокрёстке завис, и мне пришлось ждать нашествия очередных жуков в голове, когда я с опаской вступила на путь, ведущий в дом Странного и Загадочного Снусмумрика.
Затем меня всё-таки выкинуло в Дом на Судьбокрёстке, где я узнала о существовании замечательнейших своих людей
Извините ради Бога, но у меня наплыв положителных эмоций!..
Сказки существуют!
Много позже: быть может, и вы повторите моё путешествие, начиная с дома Чешироского кота?..
Череда непонятных странностей в случайных дневниках приводит меня в прибежище Чеширского кота, от которого я узнаю про существование некой "Теххи". Кот улыбается мне своей незабываеомй улыбкой и растворяется в приближающихся сумерках, одаривая на память волшебным клубком, который на первом же повороте дороги обернётся колючим ёжиком и разбежится аж двумя Снусмумриками.
Поиски, я думала, закончатся в доме леди Теххи, откуда я попала в тёмную её обитель, что имеет множество дыр в своей ткани реальности и прямо-таки просвечвивает плюшевыми расчудесностями.
Далее я нахожу знакомые следы Мелодианы и Чеширского кота, который успел замести свои усы хвостом и увернулся от моего цепкого взгляда за листвой БСМ(Ф), чтоб ему пусто было.
Дом на Судьбокрёстке завис, и мне пришлось ждать нашествия очередных жуков в голове, когда я с опаской вступила на путь, ведущий в дом Странного и Загадочного Снусмумрика.
Затем меня всё-таки выкинуло в Дом на Судьбокрёстке, где я узнала о существовании замечательнейших своих людей
Извините ради Бога, но у меня наплыв положителных эмоций!..
Сказки существуют!
Много позже: быть может, и вы повторите моё путешествие, начиная с дома Чешироского кота?..
"Der Mohr hat seine Arbeit getan; der Mohr kann gehen"
Меня, собственно, интересует один вопрос:
А что будет после?
Отвечаем, не стесняемся, товарищи нашей великой страны
А что будет после?
Отвечаем, не стесняемся, товарищи нашей великой страны
Вопрос: Что будет после?
| 1. а чёрт его знает... | 1 | (9.09%) | |
| 2. воздух | 2 | (18.18%) | |
| 3. трёхнедельное похмелье на почве переедания мороженым | 1 | (9.09%) | |
| 4. что-то странное. или свой вариант ответа в комментах | 1 | (9.09%) | |
| 5. ничего не будет | 0 | (0%) | |
| 6. я | 1 | (9.09%) | |
| 7. ты | 1 | (9.09%) | |
| 8. любовь | 0 | (0%) | |
| 9. война | 1 | (9.09%) | |
| 10. ничего | 3 | (27.27%) | |
| Всего: | 11 | ||
"Der Mohr hat seine Arbeit getan; der Mohr kann gehen"
Пустая чашка, шорох оставшейся осенней листвы, лёгкое завывание ветра, блокнот на столе с единственной строчкой и рядом - вытекшая перьевая ручка - всё, что осталось от меня на сегодня.
А это, собственно, я назвала "осенние мотивы чёртового города". Оказывается, по всей паутине моих фоток до хрена. Вотъ. Решила поделиться.
"на кладбИще нищий свищет", или кому охота посмотреть на меня над кучкой свежего говна - прошу сюда. А ещё я тут в полёте...
А это так - вместо постскриптума. Когда-то давно-давно написала
Песня
Кровь стекает с лезвия ножа,
…Ты никому уже не поможешь…
Капли крови летят на тебя.
…И прошлое тоже забыть не сможешь…
Холодный крик раздастся в ночи,
И кровь застынет в жилах…
Успокойся и не кричи,
Жить ты уже не в силах.
Цепляйся за прошлое и беги,
Беги пока ты можешь.
Но от судьбы ты не сможешь уйти,
Уйти ты уже не сможешь!..
Холодный крик пронзает ночь,
И боль тебя раздирает.
А ты бежишь, бежишь прочь,
Как будто это тебя спасает!..
Ты остался один на один с судьбой,
И в карты с нею играешь.
И смерть заберёт тебя с собой,
Если ты проиграешь!..
Нет у тебя никого и нигде;
Прощаться ты ни с кем не желаешь,
Ты остался один на этой земле,
И ты никого не прощаешь!..
И мрак вокруг тебя сгущается,
Тебе дышать все труднее…
Это смерть за тобой возвращается,
И боль становится сильнее!..
Кровь стекает с лезвия ножа,..
…Тебе никто уже не поможет…
Капли крови летят в никуда,..
…И понять тебя уже никто не сможет…
(с) Kettu
А это, собственно, я назвала "осенние мотивы чёртового города". Оказывается, по всей паутине моих фоток до хрена. Вотъ. Решила поделиться.
"на кладбИще нищий свищет", или кому охота посмотреть на меня над кучкой свежего говна - прошу сюда. А ещё я тут в полёте...
наблюдательный зритель увидит на конце её руну... правильно - Феху! 
А это так - вместо постскриптума. Когда-то давно-давно написала
Песня
Кровь стекает с лезвия ножа,
…Ты никому уже не поможешь…
Капли крови летят на тебя.
…И прошлое тоже забыть не сможешь…
Холодный крик раздастся в ночи,
И кровь застынет в жилах…
Успокойся и не кричи,
Жить ты уже не в силах.
Цепляйся за прошлое и беги,
Беги пока ты можешь.
Но от судьбы ты не сможешь уйти,
Уйти ты уже не сможешь!..
Холодный крик пронзает ночь,
И боль тебя раздирает.
А ты бежишь, бежишь прочь,
Как будто это тебя спасает!..
Ты остался один на один с судьбой,
И в карты с нею играешь.
И смерть заберёт тебя с собой,
Если ты проиграешь!..
Нет у тебя никого и нигде;
Прощаться ты ни с кем не желаешь,
Ты остался один на этой земле,
И ты никого не прощаешь!..
И мрак вокруг тебя сгущается,
Тебе дышать все труднее…
Это смерть за тобой возвращается,
И боль становится сильнее!..
Кровь стекает с лезвия ножа,..
…Тебе никто уже не поможет…
Капли крови летят в никуда,..
…И понять тебя уже никто не сможет…
(с) Kettu
суббота, 15 октября 2005
"Der Mohr hat seine Arbeit getan; der Mohr kann gehen"
Тусовка магов завтра отменилась, так что надо ждать следующего воскресенья. Эх, надо бы съездить, проветриться... А то совсем я скоро загнусь. Даже не знаю, чем себя завтра занять. Хотели меня с родителями в кино сплавить, но не вышоо - удалось отбрыкаться.
Что ж за селень-то такая? Почаму ж так фигово? Почаму ж нихера-то у меня нет? За что, спрашивается, такая несправедливость, что мне даже не с кем провести единственный выходной. В плане просто друзей, просто погулять. Что ж за чёрт-то такой?
Обидно, хоть плач. А я, собственно, и плачу из-за этого, потому так достало, что у меня нихрена нет - ни друзей нормальных, ни ещё какой такой хрени. Хрени у меня нет, понятно?
Что ж делать-то?
Кошки на душе скребут - теперь я знаю...
Мне, в принципе-то, никто и не нужен, получается, потому как вполне способна сама выжить... но только среди таких же одиноких или никого тогда уж. А тут, блин, поди одинкий!.
Ладно. Пора кончать сопли распускать. И так уж слишком много из меня выжато. Лимон пересох, мля, пора завязывать. кран. чёрт.
Что ж за селень-то такая? Почаму ж так фигово? Почаму ж нихера-то у меня нет? За что, спрашивается, такая несправедливость, что мне даже не с кем провести единственный выходной. В плане просто друзей, просто погулять. Что ж за чёрт-то такой?
Обидно, хоть плач. А я, собственно, и плачу из-за этого, потому так достало, что у меня нихрена нет - ни друзей нормальных, ни ещё какой такой хрени. Хрени у меня нет, понятно?
Что ж делать-то?
Кошки на душе скребут - теперь я знаю...
Мне, в принципе-то, никто и не нужен, получается, потому как вполне способна сама выжить... но только среди таких же одиноких или никого тогда уж. А тут, блин, поди одинкий!.
Ладно. Пора кончать сопли распускать. И так уж слишком много из меня выжато. Лимон пересох, мля, пора завязывать. кран. чёрт.
"Der Mohr hat seine Arbeit getan; der Mohr kann gehen"
Кретинская привычка появилась у моих *пальцами повернула язык* друзей щёлкать меня на мой же цифровик.
Собственно, после того, как я призналась, что фотки не удаляю вообще никакие, всем стало плохо и меня опять испугались, точнее, на этот раз не меня, а моего коварного пришибленного ЭВээМ-чуда технической науки и моих вездесущих ручек.
ну-ну.
Это извращение я назвала "Paint World Over The Window"...
Я, в общем-то, сижу и не занимаюсь чем. Жду, пока мне привезут СиДи-эРВи, да соображаю, что надо бы пообедать опосля колледжу, аки шестидневка у нас, чтоб ей пузо распороло троекратно, этой шестидневке. Ну да не напрягает особо.
Музыку мне везут, запредельную, симметричную и оттого - завлекательную.
Нахожу интересный рассказ в дневниках 'случайных'. Очень заинтересовал, надо сказать. Его можно лицезреть, думаю, в цитатнике, очень рекомендую, во всяком случае. Короткий - но основательный, так что кому надо подумать-мОзги почесать - пожалуйте.
Гляжу на листок, где написано, что зачёт по русскому зверский - с расстановкой ударений, объяснением дюжины иноязычных слов, составлением словосочетаний с паронимами и т.д. - сдан мною на отметку никак не ниже пяти. Но и не выше. Особо задираться не будем, но я, честно говоря, свято верила в то, что после прошлого воскресенья хрен я чего сдам. Ан нет. Обошлось. Не так страшен ваш брат, Демон/Дьявол/Сатана/или кто там ещё?, как его малюют, оказалось, не фиг было выпендриваться умными высокопарными фразами перед юными девушками, ну да что уж теперь. Душа, по крайней мере, теперь основательно пока ещё при мне, и я являюсь её полноправной владелицей на, пока что, вполне законных основаниях. а это не может не радовать.
Опять мне преследовала от метро чья-то тень, но об этом я позже напишу - интересная вещичка получается для нового заворота.
Ладно, пошла я. Так как в асе опять горит только одно имя "Спасская", а с колледжными мне сейчас недосуг общаться - и так только что оттуда, с пылу, с жару, блин.
Собственно, после того, как я призналась, что фотки не удаляю вообще никакие, всем стало плохо и меня опять испугались, точнее, на этот раз не меня, а моего коварного пришибленного ЭВээМ-чуда технической науки и моих вездесущих ручек.
ну-ну.
Это извращение я назвала "Paint World Over The Window"...
Я, в общем-то, сижу и не занимаюсь чем. Жду, пока мне привезут СиДи-эРВи, да соображаю, что надо бы пообедать опосля колледжу, аки шестидневка у нас, чтоб ей пузо распороло троекратно, этой шестидневке. Ну да не напрягает особо.
Музыку мне везут, запредельную, симметричную и оттого - завлекательную.
Нахожу интересный рассказ в дневниках 'случайных'. Очень заинтересовал, надо сказать. Его можно лицезреть, думаю, в цитатнике, очень рекомендую, во всяком случае. Короткий - но основательный, так что кому надо подумать-мОзги почесать - пожалуйте.
Гляжу на листок, где написано, что зачёт по русскому зверский - с расстановкой ударений, объяснением дюжины иноязычных слов, составлением словосочетаний с паронимами и т.д. - сдан мною на отметку никак не ниже пяти. Но и не выше. Особо задираться не будем, но я, честно говоря, свято верила в то, что после прошлого воскресенья хрен я чего сдам. Ан нет. Обошлось. Не так страшен ваш брат, Демон/Дьявол/Сатана/или кто там ещё?, как его малюют, оказалось, не фиг было выпендриваться умными высокопарными фразами перед юными девушками, ну да что уж теперь. Душа, по крайней мере, теперь основательно пока ещё при мне, и я являюсь её полноправной владелицей на, пока что, вполне законных основаниях. а это не может не радовать.
Опять мне преследовала от метро чья-то тень, но об этом я позже напишу - интересная вещичка получается для нового заворота.
Ладно, пошла я. Так как в асе опять горит только одно имя "Спасская", а с колледжными мне сейчас недосуг общаться - и так только что оттуда, с пылу, с жару, блин.
пятница, 14 октября 2005
"Der Mohr hat seine Arbeit getan; der Mohr kann gehen"
Данный диалог, быть может, ответит на вопрос многих, зачем я, собственно, тут пишу. Конечно, он раскрывает лишь очень малую толику того, что я по-настоящему делаю, зачем пишу это, но на безрыбье и подводная лодка, как известно. Да и некорректно это - простым людям голову заморачивать своими закидонами очередными.
По какой-то совершенно непонятной ошибке у меня в пакете оказалась распечатка двух не то последних, не то предпоследних постов, что странно - обычно я их не распечатываю. Да и необычно тоже.
Тем не менее, на перерыве я устроилась на подоконнике и стала вчитываться. Иногда полезно почитать, что ты вообще пишешь, трезвым, так сказать, взглядом окинуть плоды трудов своих.
- Что читаешь? - спрашивает Галя, моя одногруппница.
- Да, хрень всякую.
- Ты сама написала?
- Ну да.
- Можно почитать?
- Да, конечно. Только это полная муть, не говори, что я тебя не предупреждала.
- Ты ведёшь дневник?
- Да, что-то вроде... В интернете
- Я не понимаю: зачем? Чтобы люди ЭТО читали?
- Да как тебе сказать...
- Ты держишь это у себя на компе дома?
- В каком-то роде так и есть. Дневник в паутине мне нужен как средство, как показатель моих возможностей. Провожу эксперимент, если угодно.
- В смысле?
- Я хотела одно время поступать на журфак, мне же надо проверить - получается у меня писать или нет. Он служит мне как место тренировки, проверки моих писательских возможностей, если таковые вообще есть.
- Но зачем? Чтобы все это читали...
- Мне нужна здоровая (или не совсем) критика. Мне нужно знать, как люди реагируют на это. Должна же я знать, что мне надо подкорректировать или, может, даже вообще не стоит лучше писать. Да я, в общем-то, сейчас подумываю закрыть это дело...
- Почему?!
- Задачу я выполнила, да и не нужно это никому. А писать просто так - я и в блокнот могу. Заново научусь строчить в клеточку...
Когда я шла домой, мимо двух школ – цвета свежего дерьмеца и ярко-белой – по правую руку и длиннющего дома по левую, на дороге мне повстречался мальчик лет восьми. В одной руке он держал пакет невероятных размеров, а другой пытался подвернуть штанину джинс на левой ноге. Мальчишка чуть не плакал, а на колене виднелась внушительная ссадина, видимо, он проехался по тротуару, спешил куда-то, и вот теперь содран слой кожи, виднеется кровь.
Когда я проходила совсем рядом, из его руки выскользнула здоровенная жевательная конфета в виде сферы ярко-красного цвета. Мальчонка не выдержал и заплакал, слёзы ручьями потекли по щекам.
Я опустилась на корточки рядом с ним так, что моё лицо оказалось на уровне его несчастного колена, достала огромный платок, непонятно что забывший в моём кармане, и приложила его к ране. Мальчишка от удивления даже перестал хныкать и внимательно изучал мою сосредоточенную физиономию. Я улыбнулась.
- Ты, - говорю, - не плачь. У меня есть для тебя специально конфетка. Только ты не плач, пожалуйста, всё будет хорошо
- А я и не плачу, - отвечает он. – То есть не из-за конфеты.
Ухмыляюсь. Запускаю руку в карман сумки и извлекаю на свет божий крохотную конфетку, потом ещё одну и ещё.
- Держи, - протягиваю ему. – Не будешь плакать?
Он улыбается и мотает головой.
- Я – настоящий мужчина! Я никогда не плачу!
- Ну беги домой, «настоящий мужчина», - говорю ему, завязывая на колене безразмерный платок и опуская подвёрнутую штанину.
- Спасибо! – кричит мне мальчонка уже на бегу.
- Да пожалуйста, пожалуйста… Главное – не привыкай, - говорю сама себе, глядя вслед «настоящему мужчине»
По какой-то совершенно непонятной ошибке у меня в пакете оказалась распечатка двух не то последних, не то предпоследних постов, что странно - обычно я их не распечатываю. Да и необычно тоже.
Тем не менее, на перерыве я устроилась на подоконнике и стала вчитываться. Иногда полезно почитать, что ты вообще пишешь, трезвым, так сказать, взглядом окинуть плоды трудов своих.
- Что читаешь? - спрашивает Галя, моя одногруппница.
- Да, хрень всякую.
- Ты сама написала?
- Ну да.
- Можно почитать?
- Да, конечно. Только это полная муть, не говори, что я тебя не предупреждала.
- Ты ведёшь дневник?
- Да, что-то вроде... В интернете
- Я не понимаю: зачем? Чтобы люди ЭТО читали?
- Да как тебе сказать...
- Ты держишь это у себя на компе дома?
- В каком-то роде так и есть. Дневник в паутине мне нужен как средство, как показатель моих возможностей. Провожу эксперимент, если угодно.
- В смысле?
- Я хотела одно время поступать на журфак, мне же надо проверить - получается у меня писать или нет. Он служит мне как место тренировки, проверки моих писательских возможностей, если таковые вообще есть.
- Но зачем? Чтобы все это читали...
- Мне нужна здоровая (или не совсем) критика. Мне нужно знать, как люди реагируют на это. Должна же я знать, что мне надо подкорректировать или, может, даже вообще не стоит лучше писать. Да я, в общем-то, сейчас подумываю закрыть это дело...
- Почему?!
- Задачу я выполнила, да и не нужно это никому. А писать просто так - я и в блокнот могу. Заново научусь строчить в клеточку...
Когда я шла домой, мимо двух школ – цвета свежего дерьмеца и ярко-белой – по правую руку и длиннющего дома по левую, на дороге мне повстречался мальчик лет восьми. В одной руке он держал пакет невероятных размеров, а другой пытался подвернуть штанину джинс на левой ноге. Мальчишка чуть не плакал, а на колене виднелась внушительная ссадина, видимо, он проехался по тротуару, спешил куда-то, и вот теперь содран слой кожи, виднеется кровь.
Когда я проходила совсем рядом, из его руки выскользнула здоровенная жевательная конфета в виде сферы ярко-красного цвета. Мальчонка не выдержал и заплакал, слёзы ручьями потекли по щекам.
Я опустилась на корточки рядом с ним так, что моё лицо оказалось на уровне его несчастного колена, достала огромный платок, непонятно что забывший в моём кармане, и приложила его к ране. Мальчишка от удивления даже перестал хныкать и внимательно изучал мою сосредоточенную физиономию. Я улыбнулась.
- Ты, - говорю, - не плачь. У меня есть для тебя специально конфетка. Только ты не плач, пожалуйста, всё будет хорошо
- А я и не плачу, - отвечает он. – То есть не из-за конфеты.
Ухмыляюсь. Запускаю руку в карман сумки и извлекаю на свет божий крохотную конфетку, потом ещё одну и ещё.
- Держи, - протягиваю ему. – Не будешь плакать?
Он улыбается и мотает головой.
- Я – настоящий мужчина! Я никогда не плачу!
- Ну беги домой, «настоящий мужчина», - говорю ему, завязывая на колене безразмерный платок и опуская подвёрнутую штанину.
- Спасибо! – кричит мне мальчонка уже на бегу.
- Да пожалуйста, пожалуйста… Главное – не привыкай, - говорю сама себе, глядя вслед «настоящему мужчине»
один за всех - никто за одного
четверг, 13 октября 2005
"Der Mohr hat seine Arbeit getan; der Mohr kann gehen"
Вот он - немой кошмар. Да-а-а, какая-то перекошеная рожа вышла. Ну да ладно.
Факт в том, что это пугало надо срочно остричь, накрасить, одеть в чёрное пальто и выпустить на улицы ранним утром, часиков в шесть, когда ещё висит туман, с цифровиком.
И вот тогда - бойтесь меня! Бойтесь!..
Факт в том, что это пугало надо срочно остричь, накрасить, одеть в чёрное пальто и выпустить на улицы ранним утром, часиков в шесть, когда ещё висит туман, с цифровиком.
И вот тогда - бойтесь меня! Бойтесь!..
посмотреть на кошмар и ужаснуться
"Der Mohr hat seine Arbeit getan; der Mohr kann gehen"
Зачем люди это делают?
Ну, я имею в виду, маются дурью.
Вот зачем? Объясните мне непутёвой.
Я вот дурью не маюсь, я ей на жизнь, если угодно, зарабатываю.
Выяснили сегодня с группой в 21 человек, что мой фотоаппарат – капитал.
- Что ты делаешь?
- Собираю осколки и пытаюсь их склеить,.. но у меня ни черта не выходит!
- А что за осколки?
- Зеркала…
- Какого зеркала?
- Надежды
- Веры?
- Любви.
- Жизни!
- Смерти
- Нет, нет – ничего не выходит, да и правильно это.
- Не должно?
- Не должно.
- Почему?
- Не почему, а зачем.
- Зачем?
- Не нужно.
- Я не спрашиваю…
- Мне. Мне это не нужно, потому что без надежды – жить становится легче…
- Это Фрай.
- Нет. Это суровая правда жизни.
- Докажи?
- Как?
- Просто напиши…
- Я не пишу…
- Что же ты делаешь?
- Рисую.
- Рисуешь?
- Рисую словами. И пока ничего не выходит, как оказалось…
- Нарисуй мне.
- Не буду.
- Почему?
- Тебе это не надо.
- Надо.
- Это никому не надо, в том числе, кажется, и мне.
- Так зачем же писать?
- Просто. В воздух.
- Воздух не слышит…
- Зато чувствует.
- Ни черта он не чувствует.
- Ты знаешь?
- Да…
- Откуда?
- Ты сказала…
- Когда?
- Зачем?
- Почему?…
- Что?
- Не надо, оставь
- Ты мне нравишься.
- Удивила.
- Я тебе тоже – у нас взаимная симпатия, и все к тебе тянутся, как к ростку солнышка
- …только они не знают, что это солнышко загибается от того, что все потянулись к нему и выбивают почву из земли…
- Не волнуйся.
- Всё будет.
- Всё будет хорошо.
- Ни черта больше хорошо не будет.
- Оставить тебя?
- Да, оставь меня.
- А я не оставлю.
- Почему?
- Иди сюда, ко мне поближе. Я хочу обнять тебя и показать, что всё не плохо…
- Мне больно.
- Всем больно.
- И тебе тоже?
- Нет. Я этого не умею. Потому что я – не ты.
Ну, я имею в виду, маются дурью.
Вот зачем? Объясните мне непутёвой.
Я вот дурью не маюсь, я ей на жизнь, если угодно, зарабатываю.
Выяснили сегодня с группой в 21 человек, что мой фотоаппарат – капитал.
- Что ты делаешь?
- Собираю осколки и пытаюсь их склеить,.. но у меня ни черта не выходит!
- А что за осколки?
- Зеркала…
- Какого зеркала?
- Надежды
- Веры?
- Любви.
- Жизни!
- Смерти
- Нет, нет – ничего не выходит, да и правильно это.
- Не должно?
- Не должно.
- Почему?
- Не почему, а зачем.
- Зачем?
- Не нужно.
- Я не спрашиваю…
- Мне. Мне это не нужно, потому что без надежды – жить становится легче…
- Это Фрай.
- Нет. Это суровая правда жизни.
- Докажи?
- Как?
- Просто напиши…
- Я не пишу…
- Что же ты делаешь?
- Рисую.
- Рисуешь?
- Рисую словами. И пока ничего не выходит, как оказалось…
- Нарисуй мне.
- Не буду.
- Почему?
- Тебе это не надо.
- Надо.
- Это никому не надо, в том числе, кажется, и мне.
- Так зачем же писать?
- Просто. В воздух.
- Воздух не слышит…
- Зато чувствует.
- Ни черта он не чувствует.
- Ты знаешь?
- Да…
- Откуда?
- Ты сказала…
- Когда?
- Зачем?
- Почему?…
- Что?
- Не надо, оставь
- Ты мне нравишься.
- Удивила.
- Я тебе тоже – у нас взаимная симпатия, и все к тебе тянутся, как к ростку солнышка
- …только они не знают, что это солнышко загибается от того, что все потянулись к нему и выбивают почву из земли…
- Не волнуйся.
- Всё будет.
- Всё будет хорошо.
- Ни черта больше хорошо не будет.
- Оставить тебя?
- Да, оставь меня.
- А я не оставлю.
- Почему?
- Иди сюда, ко мне поближе. Я хочу обнять тебя и показать, что всё не плохо…
- Мне больно.
- Всем больно.
- И тебе тоже?
- Нет. Я этого не умею. Потому что я – не ты.
среда, 12 октября 2005
"Der Mohr hat seine Arbeit getan; der Mohr kann gehen"
между тем я убиваю самое лучшее, что есть в человеке. Лучшее - по мнению разукрашеных фифочек, которые уже готовы убить меня за это. Лучшее - что считалось самым прекрасным за все времена, чего у меня, собственно, не проросли и корни, поэтому; Лучшее - удаляю скучной и страшной кнопкой "Delete" на своём домашнем компьютере. Это правда.
Я как-то видела, как один не очень хороший человек делает это - убивает по мнению некоторых Лучшее и ничего хорошего из этого не получается, в общем-то. Да и плохого не особо. Просто некоторым приходится быть фарфоровой куклой на радость другим, о которых уже шла речь, и строить противные самим себе гримасы. Но ради этого, наверное, и стоит жить, хотя смысл жизни - уже давно утерян, хоть и не был найден. Это правда.
Я заглядываю в почтовый ящик в последние два дня в надежде ничего там не увидеть, но сегодня - меня обрадовали два письма, на одно из которых я, так и быть, отвечу, на другое - никогда или уже вряд ли, потому что нету времени. Хотя она неплохая, очень даже ничего, хоть и двадцать ей стукнуло, ну да это ничего, поправимо. Друго дело, что тяжко. ведь ждёт она от меня чего-то. Это правда.
Я понимаю, что с людьми взрослыми, старше меня по возрасту, мне интереснее общаться, хотя и не все из них могут со мной общаться. Но два-три года разницы в возрасте - уже делают погоду, это я понимаю. И это не то чтобы огорчает, а скорее даже радует, потому что надо искать, искать то, чего вряд ли можно найти, особенно, если подразумеваешь, что ты ищешь. Это правда.
Я заполняю свой дненвник на liveinternet.ru фотографиями - качественными и не очень, чтобы оставить о себе хоть какую-то память, когда вернусь, и если вернусь. Хотя это для меня звучит печально и заманчиво, я понимаю, что многим - до меня (этого) дела совершенно нет, потому как такая же - среди тысяч таких же, затерялась и запуталась в своей пустоте и в своём страхе, думающая, что в 14 нельзя ничего изменить. Кризис подрасткового возраста - вот как это называется. Наступает в 14-15 лет. В книжке сегодня. Вычитала. И все корят себя, все дерпессируют, и во всём виноват только Он, а ненавидят они - только СЕБЯ, за то что. Влюбились. Это правда.
Когда-нибудь я просто уйду, исчезну, испарюсь. И это произойдёт, когда обо мне не будут думать. А обо мне сейчас думают, но не так как надо. Даже не так, как хотелось бы. Это правда.
Мне сейчас хорошо. Мне хочется взлететь или, на худой конец, попасть в книжку. Но сейчас мне опять станет плохо, потому что я опять займусь нудным процессом.
Потому что
На подушке опять лежит колба с моими слезами.Это правда.
Вот на этот раз я действительно подумываю о том, чтобы закрыть дневник, ведь назначение уже давно определено, цель - достигнута, а больше - ничего и не требовалось. Я, собственно, выполнила то, зачем писала, и, по идее, надо уходить, смотать удки и топать к чертям подальше. Но меня здесь держат - люди. Хорошие и только хорошие, и это как нельзя больно огорчает. Хорошие... Слишокм для меня хорошие...Это правда.
Но меня здесь держат...
Я как-то видела, как один не очень хороший человек делает это - убивает по мнению некоторых Лучшее и ничего хорошего из этого не получается, в общем-то. Да и плохого не особо. Просто некоторым приходится быть фарфоровой куклой на радость другим, о которых уже шла речь, и строить противные самим себе гримасы. Но ради этого, наверное, и стоит жить, хотя смысл жизни - уже давно утерян, хоть и не был найден. Это правда.
Я заглядываю в почтовый ящик в последние два дня в надежде ничего там не увидеть, но сегодня - меня обрадовали два письма, на одно из которых я, так и быть, отвечу, на другое - никогда или уже вряд ли, потому что нету времени. Хотя она неплохая, очень даже ничего, хоть и двадцать ей стукнуло, ну да это ничего, поправимо. Друго дело, что тяжко. ведь ждёт она от меня чего-то. Это правда.
Я понимаю, что с людьми взрослыми, старше меня по возрасту, мне интереснее общаться, хотя и не все из них могут со мной общаться. Но два-три года разницы в возрасте - уже делают погоду, это я понимаю. И это не то чтобы огорчает, а скорее даже радует, потому что надо искать, искать то, чего вряд ли можно найти, особенно, если подразумеваешь, что ты ищешь. Это правда.
Я заполняю свой дненвник на liveinternet.ru фотографиями - качественными и не очень, чтобы оставить о себе хоть какую-то память, когда вернусь, и если вернусь. Хотя это для меня звучит печально и заманчиво, я понимаю, что многим - до меня (этого) дела совершенно нет, потому как такая же - среди тысяч таких же, затерялась и запуталась в своей пустоте и в своём страхе, думающая, что в 14 нельзя ничего изменить. Кризис подрасткового возраста - вот как это называется. Наступает в 14-15 лет. В книжке сегодня. Вычитала. И все корят себя, все дерпессируют, и во всём виноват только Он, а ненавидят они - только СЕБЯ, за то что. Влюбились. Это правда.
Когда-нибудь я просто уйду, исчезну, испарюсь. И это произойдёт, когда обо мне не будут думать. А обо мне сейчас думают, но не так как надо. Даже не так, как хотелось бы. Это правда.
Мне сейчас хорошо. Мне хочется взлететь или, на худой конец, попасть в книжку. Но сейчас мне опять станет плохо, потому что я опять займусь нудным процессом.
Потому что
На подушке опять лежит колба с моими слезами.Это правда.
Вот на этот раз я действительно подумываю о том, чтобы закрыть дневник, ведь назначение уже давно определено, цель - достигнута, а больше - ничего и не требовалось. Я, собственно, выполнила то, зачем писала, и, по идее, надо уходить, смотать удки и топать к чертям подальше. Но меня здесь держат - люди. Хорошие и только хорошие, и это как нельзя больно огорчает. Хорошие... Слишокм для меня хорошие...Это правда.
Но меня здесь держат...
"Der Mohr hat seine Arbeit getan; der Mohr kann gehen"
"Ууу, как всё запущенооо!" - подумала я, вытирая рукавом нос. Губа моя нижняя опять болела из-за того, что ночью я опять несанкционированно ещё грызла.
Я подумала. Потом подумала ещё раз и, надо сказать, мне это не то, чтобы понравилось, потому что думать о таких очевидных и не очень приятных вещах - не то чтобы уж совсем сахар, а скорее даже горькая редька. И тем не менее...
"А зачем, спрашивается" - я трясу руками перед собой, смотря на раскрытые ладони. Длинные рукава тёмно-синей рубашки почти скрывают кисти рук, кажется, я смотрю на них сквозь стёкла очков в изящной оправе. - "Зачем мне всё это, если от этого я нифига не получу, дорогая моя?"
"И никогда никто не получит, потому что есть - другие. И, ох, как же бесят меня эти другие - вечно они лезут в мои планы!
Поэтому надо завязывать с планами.
Мне внутри плохо, но я улыбаюсь как дура весеннему солнышку. То есть солнца-то как раз никакого нету, а на небе висит непонятно что, но вот улыбаюсь, потому что мне хреново а лучше не будет - это я сейчас знаю, потому что уже было, уже проходили мы это в пятом, десятом и даже в одиннадцатом классе, проходили, а теперь вот ещё и сейчас.
Чёрное пальто, чёрный шарф, обрезки чёрных перчаток на руках, слишком короткие волосы стоят торчком, и я неспеша иду по улице, иду в ниоткуда, потому что там мне самое место, да-да, знаю.
Знаете, я хочу исчезнуть, исчезнуть из чьей-либо конкретной жизни, исчезнуть насовсем - раз и навсегда, а потом прийти из-за снежного занавеса, тронуть плечо одинокого человека и, смеясь, сказать "вот видишь я же говорила, что без меня - никуда, без меня - пропасть и смежный буран да и пропасть без меня легче лёгкого!.."
Я понимаю, что нечего мне здесь делать-искать-смотреть-выглядывать-ждать-и так далее, но вот почему-то продолжаю сидеть и ждать пока на меня манна небесная сверху свалится, трясу вот этими руками и вот эти вот очки только что упали на пол и безвозвратно разбились. На кой они мне? Я всё равно их не ношу.
А зачем, спрашивается, ты-то зачем? Ну и дубовая же у тебя башка, раз такое бросаешь!
А я вот, пожалуй, и правда уйду! Только не от кого-то, а ото всех, чтобы кому-то не было обидно, что я ухожу именно от него. Ведь и так не будет обидно, потому что я имею дурацкую привычку возвращаться. Через пару недель, обычно, и все об этом, если не знают, то смутно догадываются. А пока - я просто покину сие прибежище, до поры, до времени, до вечности, до вселенной и бесконечности, а там - подумаю, может и не захочется возвращаться, кто знает заранее
Я подумала. Потом подумала ещё раз и, надо сказать, мне это не то, чтобы понравилось, потому что думать о таких очевидных и не очень приятных вещах - не то чтобы уж совсем сахар, а скорее даже горькая редька. И тем не менее...
"А зачем, спрашивается" - я трясу руками перед собой, смотря на раскрытые ладони. Длинные рукава тёмно-синей рубашки почти скрывают кисти рук, кажется, я смотрю на них сквозь стёкла очков в изящной оправе. - "Зачем мне всё это, если от этого я нифига не получу, дорогая моя?"
"И никогда никто не получит, потому что есть - другие. И, ох, как же бесят меня эти другие - вечно они лезут в мои планы!
Поэтому надо завязывать с планами.
Мне внутри плохо, но я улыбаюсь как дура весеннему солнышку. То есть солнца-то как раз никакого нету, а на небе висит непонятно что, но вот улыбаюсь, потому что мне хреново а лучше не будет - это я сейчас знаю, потому что уже было, уже проходили мы это в пятом, десятом и даже в одиннадцатом классе, проходили, а теперь вот ещё и сейчас.
Чёрное пальто, чёрный шарф, обрезки чёрных перчаток на руках, слишком короткие волосы стоят торчком, и я неспеша иду по улице, иду в ниоткуда, потому что там мне самое место, да-да, знаю.
Знаете, я хочу исчезнуть, исчезнуть из чьей-либо конкретной жизни, исчезнуть насовсем - раз и навсегда, а потом прийти из-за снежного занавеса, тронуть плечо одинокого человека и, смеясь, сказать "вот видишь я же говорила, что без меня - никуда, без меня - пропасть и смежный буран да и пропасть без меня легче лёгкого!.."
Я понимаю, что нечего мне здесь делать-искать-смотреть-выглядывать-ждать-и так далее, но вот почему-то продолжаю сидеть и ждать пока на меня манна небесная сверху свалится, трясу вот этими руками и вот эти вот очки только что упали на пол и безвозвратно разбились. На кой они мне? Я всё равно их не ношу.
А зачем, спрашивается, ты-то зачем? Ну и дубовая же у тебя башка, раз такое бросаешь!
А я вот, пожалуй, и правда уйду! Только не от кого-то, а ото всех, чтобы кому-то не было обидно, что я ухожу именно от него. Ведь и так не будет обидно, потому что я имею дурацкую привычку возвращаться. Через пару недель, обычно, и все об этом, если не знают, то смутно догадываются. А пока - я просто покину сие прибежище, до поры, до времени, до вечности, до вселенной и бесконечности, а там - подумаю, может и не захочется возвращаться, кто знает заранее
"И я иду по дороге,
мощённой голубыми листьями!.."
мощённой голубыми листьями!.."
вторник, 11 октября 2005
"Der Mohr hat seine Arbeit getan; der Mohr kann gehen"
- Ты куда так летишь? - любопытствует самая бессовестная моя одногруппница. - На свидание, что ли? - добавляет игриво.
- Ага, - огрызаюсь, - на свидание. К чертям. Собачьим.
Меня уже, честно говоря, начали доставать такие не то шутки, не то просто жалость по отношению ко мне. Я, конечно, понимаю, что для некоторых в группе странно, что у меня "никого нет", как они выражаются, но бросать на мою могучую спину сочувствующие взгляды и удивляться - это, на мой взгляд, уже слишком.
- Встреча, - говорю, - у меня. С Шекспиром. И чертями, - ухмыляюсь и закидываю сумку на плечо.
Ведь как знала!..
Ещё во время сорокаминутного перерыва я вышла прогуляться по одной из Татарских улиц (Большая, по-моему), вдоль трамвайных путей. С этой стороны я ещё ни разу не ходила, - только с другого конца, да и то досюда не доходила. Появилась заманчивая возможность посмотреть на середину этой улицы, по которой разгуливает огромный зуб, висит табличка "Берегись трамвая", а во дворах расположены ресторан "Вук" и кафе "Фаэтон".
Улица, надо сказать, мне очень понравилась - не то чтобы очень людная, но и народу тут немного, машины ездят редко, но и сонливости на проезжей части особой не наблюдалась. Лишь лёгкая осенняя дымка дремоты.
Книжную лавку "Шекспир и компания" ("Shakespeare and company") я нашла практически сразу, хоть и не была там лет пять. С этим магазинчиком у меня связано такое странное воспоминание: именно здесь я впервые увидела книгу Фрая. Она меня шокировала. Не книга, точнее, а обложка. Это была "Книга извращений", а я была ребёнком с неокрепшей психикой. Наверно тогда у меня и начались закидоны
Ну да что это книга Фрая я узнала много позже, так что ничего страшного не произошло.
Побродив вокруг дома, я увидела знакомый спуск в подвал... Уж больно знакомый!.. Ну да, конечно, и надпись над ним горящая, ярко-алая "Ад Маргинем" - не знаю до сих пор, что она значит. Дверь подвала всегда закрыта, но краска более-менее свежая - стены выкрашены в голубой цвет.
Меня это место интриговало тогда, заинтриговало и сейчас. Так что, думаю, не успокоюсь, пока не узнаю, что там, в этом подвале. Тем более что рядом такой странный магазин, как "Шекспир и Ко" - страннее книжной лавки я ещё не видела!
Домой я возвращалась через длинные трамвайные пути. Люблю с детства трамваи - как первый раз увидела, так и трепещу каждый раз, когда слышу весёлое и дружелюбное позвякивание колёс о рельсы. Странное всё-таки это средство передвижения, что и говорить, странное.
В глазах у меня, кажется, горели яркие огоньки, на лице блуждала отрешённая улыбка, а в голове было так пусто и легко, что становилось немного боязно за умственное состояние. Тем не менее, в черепушке - хоть шаром покати и, по правде говоря, мне это состояние очень нравилось.
Я шла, чтобы записаться на индивидуальные занятия по игре на блок-флейте. Не так давно я начинала и даже могу худо-бедно сыграть "Ёлочку", но не более. А тут вот мне здорово напомнили про эту полезную вещь - флейту. Надо доводить начатое до конца, наверное, да и нравятся мне звуки флейты, просто нравятся.
но записать мне было не судьба. Во-первых, всё это за два дня переехало куда-то в неизвестном направлении, и во-вторых, было просто поздно для всяких там ДэКа.
Ну и ладно. Я плюнула, развернулась и побрела домой, по улице, на которой не была уже тыщу лет, наверное, c тех пор как переехала на соседнюю. "А здесь до сих пор не чистят листья!" - думалось мне, и это было просто замечательно, что листья не чистят! До сих пор! А, значит, меня ещё где-то ждут
- Ага, - огрызаюсь, - на свидание. К чертям. Собачьим.
Меня уже, честно говоря, начали доставать такие не то шутки, не то просто жалость по отношению ко мне. Я, конечно, понимаю, что для некоторых в группе странно, что у меня "никого нет", как они выражаются, но бросать на мою могучую спину сочувствующие взгляды и удивляться - это, на мой взгляд, уже слишком.
- Встреча, - говорю, - у меня. С Шекспиром. И чертями, - ухмыляюсь и закидываю сумку на плечо.
Ведь как знала!..
Ещё во время сорокаминутного перерыва я вышла прогуляться по одной из Татарских улиц (Большая, по-моему), вдоль трамвайных путей. С этой стороны я ещё ни разу не ходила, - только с другого конца, да и то досюда не доходила. Появилась заманчивая возможность посмотреть на середину этой улицы, по которой разгуливает огромный зуб, висит табличка "Берегись трамвая", а во дворах расположены ресторан "Вук" и кафе "Фаэтон".
Улица, надо сказать, мне очень понравилась - не то чтобы очень людная, но и народу тут немного, машины ездят редко, но и сонливости на проезжей части особой не наблюдалась. Лишь лёгкая осенняя дымка дремоты.
Книжную лавку "Шекспир и компания" ("Shakespeare and company") я нашла практически сразу, хоть и не была там лет пять. С этим магазинчиком у меня связано такое странное воспоминание: именно здесь я впервые увидела книгу Фрая. Она меня шокировала. Не книга, точнее, а обложка. Это была "Книга извращений", а я была ребёнком с неокрепшей психикой. Наверно тогда у меня и начались закидоны
Ну да что это книга Фрая я узнала много позже, так что ничего страшного не произошло.
Побродив вокруг дома, я увидела знакомый спуск в подвал... Уж больно знакомый!.. Ну да, конечно, и надпись над ним горящая, ярко-алая "Ад Маргинем" - не знаю до сих пор, что она значит. Дверь подвала всегда закрыта, но краска более-менее свежая - стены выкрашены в голубой цвет.
Меня это место интриговало тогда, заинтриговало и сейчас. Так что, думаю, не успокоюсь, пока не узнаю, что там, в этом подвале. Тем более что рядом такой странный магазин, как "Шекспир и Ко" - страннее книжной лавки я ещё не видела!
Домой я возвращалась через длинные трамвайные пути. Люблю с детства трамваи - как первый раз увидела, так и трепещу каждый раз, когда слышу весёлое и дружелюбное позвякивание колёс о рельсы. Странное всё-таки это средство передвижения, что и говорить, странное.
В глазах у меня, кажется, горели яркие огоньки, на лице блуждала отрешённая улыбка, а в голове было так пусто и легко, что становилось немного боязно за умственное состояние. Тем не менее, в черепушке - хоть шаром покати и, по правде говоря, мне это состояние очень нравилось.
Я шла, чтобы записаться на индивидуальные занятия по игре на блок-флейте. Не так давно я начинала и даже могу худо-бедно сыграть "Ёлочку", но не более. А тут вот мне здорово напомнили про эту полезную вещь - флейту. Надо доводить начатое до конца, наверное, да и нравятся мне звуки флейты, просто нравятся.
но записать мне было не судьба. Во-первых, всё это за два дня переехало куда-то в неизвестном направлении, и во-вторых, было просто поздно для всяких там ДэКа.
Ну и ладно. Я плюнула, развернулась и побрела домой, по улице, на которой не была уже тыщу лет, наверное, c тех пор как переехала на соседнюю. "А здесь до сих пор не чистят листья!" - думалось мне, и это было просто замечательно, что листья не чистят! До сих пор! А, значит, меня ещё где-то ждут